Игорь Долгополов
Мерно, неспешно подошла юная женщина к темно-малиновой
бархатной драпировке, обрамлявшей парадные врата. Еще мгновение — и, обведя
взором собравшихся, она с легкой улыбкой приветливо поклонилась' людям. Затем
грациозно поправила складки платья и, приласкав прикорнувшего маленького белого
зверька, она вошла в покрытую изысканным орнаментом золотую раму и стала вмиг…
картиной!
Да, картиной, известным всему миру шедевром «Дама с
горностаем» из собрания Национального музея в Кракове (собрание Чарторыйских).
Эту картину на выставку «Портрет в европейской живописи» нам любезно
предоставили наши польские Друзья. «Дама с горностаем». Жемчужина выставки в московском Музее
изобразительных искусств. Кто же эта юная дама?
Это бессмертная семнадцатилетняя Чечилия Галлерани,
рожденная великим Леонардо да Винчи почти пять веков назад в славном городе
Милане. Это ее портрет покупали и перепродавали вельможные коллекционеры.
Портрет похитили из краковского собрания гитлеровские варвары в ставшей
печально известной операции «Линц», украли для создания музея фюрера. Но в
стане бандитов нравы были соответствующие, и гаулейтер Польши Г. Франк стащил
шедевр и спрятал его в тайниках своего имения в Баварии. И вот Чечилия
Галлерани выступила немым свидетелем на процессе фашистских преступников в
Нюрнберге. Это она, наконец свободная и счастливая, вернулась в Краков, в
филиал Польского национального музея.
Юная Галлерани. Дочь XV века. Лукавая чаровница. Фаворитка
миланского двора. Нежная и мудрая, стыдливая и фривольная, предстает она перед
нами. Простая и сложная. Таинственно-привлекательная, с лицом почти статичным,
она все же обладает магнетизмом необычайного скрытого движения. Но что придает
облику молодой дамы эту сокровенную колдовскую живость?
Улыбка. Она еле тронула уголки целомудренных губ. Притаилась
в чуть-чуть припухлых девичьих ямочках у рта и, подобно зарнице, ответно
блеснула в темных расширенных зрачках, прикрытых округлыми лукообразными
веками. Как утренняя заря сообщает природе особый трепет жизни, зажигая теплые,
трепещущие краски в небе, в каплях росы, в застывших водах реки, так и улыбка
юной Чечилии придает волшебную подвижность всему ее облику.….По мановению
кудесника Леонардо она, как маленькая планета, отразила сияние жестокого и
веселого, уродливого и прекрасного, неповторимого XV века.
Вглядитесь пристальней в тонкие одухотворенные черты дамы с
горностаем, в ее осанку, полную достоинства, в ее изысканный наряд, и перед
вами мгновенно предстанет Ренессанс с его великолепными творениями гениальных
мастеров искусств и чудовищными и кровавыми деяниями коварных властелинов,
которые с легкостью непостижимой сочетали роли меценатов и зловещих убийц.
Словом, в какой-то миг перед вами предстанет во всем своем
порою гротескном величии Милан, двор Лодовико Моро, весь этот калейдоскоп
страстей. Этот неповторимый, по словам Стендаля, XV век.
Тонкая холеная рука Чечилии нежно поглаживает шелковистую
шерстку горностая — одного из геральдических символов власти герцога Сфорца.
Маленький зверек отвечает на ласку. Вы слышите шорох и потрескивание
драгоценной ткани под коготками горностая.
Метафора… Она и в пластических параллелях портрета.
Посмотрите на изящный поворот головки зверька, его миловидную остроглазую
мордочку и взгляните на очаровательную хозяйку «гале». Обратите внимание на
коготки растопыренной лапки горностая и на движение кисти руки Чечилии. Есть
что-то схожее с осторожной, кошачьей, может быть, не очень доброй ласковостью
этих касаний. Не появляется ли внезапно мысль, может быть, кощунственная, о
невольном, а может быть, не о невольном сходстве молодой женщины и маленького
хищника?
Сложный, сложный, неповторимый XV век…Пять веков прошло с
той поры, как тридцатилетний Леонардо написал портрет Чечилии, но сегодня, как
никогда, миллионы зрителей видят в этом шедевре неумирающую поэтическую силу
вечной юности искусства.
